БЕСЫ (общеслав. слово: старослав. ед. ч. бѣсъ, укр. б?с, болг. бяс и т. д., восходящее к индоевроп. bho-dho-s - "вызывающий страх, ужас", того же корня, что и слово "бояться") - в др.-слав. религ.-мифологич. представлениях - злые духи. Из языческой терминологии слово "Б." перешло в христианскую традицию для пер. греч. слова δαιμονεζ (демоны), к-рое (особенно в др. период) не обязательно соединялось с отрицат. значением. Так, у Гомера и Гесиода демоны - существа, занимающие среднее между богами и людьми положение; у Платона этим словом обозначаются и души умерших добрых людей (гении). Сократ постоянно ссылался на своего личного даймана, повелевающего говорить только правду (роль ангела-хранителя в христианстве). В Септуагинте термин δαιμονεζ употребляется для указания на чужих, языческих богов (Втор. 32.17) или на некую пагубу, "заразу" ("зараза, опустошающая в полдень", - слав. "бес полуденный", - Пс. 90.6). Для Иосифа Флавия демоны - "духи злых людей" (Иудейская война, VII, 6, 3). В Новом Завете слово δαιμονεζ употребляется неск. раз в общем значении языч. богов или идолов (Деян. 17. 18; 1 Кор. 10.21), но обычно указывает на злых духов - "диаволов", к-рые, хотя и "веруют и трепещут" (Иак. 2.19), признают Иисуса Христа Сыном Божиим (Мф. 8.29), но остаются бесповоротно слугами своего князя Вельзевула, или Сатаны (Мф. 12.24). Поэтому и в христ. богословии они являются духами зла, непримиримыми антагонистами Св. Троицы и ангелов, "врагами невидимыми" рода человеческого. Здесь нет дуализма (как в иран. мифологии), ибо зло, живущее в бесах, - не изнач. качество их природы, а следствие ложного выбора их свободной воли. Б. и сам Диавол - не порождение "теневой" (параллельной благому Богу) стороны бытия, но Его творения, неверные слуги. Некогда бывшие ангелами, они не сохранили "своего достоинства" (Иуд. 1.6) и в акте гордыни и самопревозношения (направленного на достижение полной автономности бытия, - мотив, внуш. затем змеем Адаму и Еве) отпали от Бога и стали "ангелами Сатаны" (Апок. 12.9), "ангелами бездны". (В церк.-слав. нар. обиходе для отличия от ангелов добрых Б. называют аггелами, что соответствует орфографии, но не произношению, греч. αγγελοζ - "ангел"). От своего "ангельского прошлого" Б. сохранили определ. способность сверхчеловеч. знания и могущества, поставленную на службу злу. Но они не могут проникнуть в глубины духа людей праведных и волевых. Деятельность Б. как искусителей направлена на всех людей, но особенно на монахов и всех тех, кто ведет с ними сознательную и явную "брань" (см. Жизнеописание св. Антония и ром. Г. Флобера "Искушение святого Антония"). Они разделяют с ангелами способность быть невидимыми и являться по собств. произволу в разл. образах, вплоть до образа светлого ангела и даже Иисуса Христа. Обычный образ Б. в иконографии совмещает в себе антропоморфные и териоморфные (звероподобные) черты, приближаясь в этом к языч. образу сатаны или фавна: он темен, рогат, хвостат, ноги оканчиваются копытцами, при этом сохраняются крылья (в воспоминание изначальной ангельской природы), но - как у летучей мыши, еще одного "нечистого" животного. Одна из осн. функций бесов - мучение грешников в аду (особенно - "Божественная комедия" Данте и разл. апокрифич. повествования). В рус. лит-ре метафорич. воплощение "мелкого", развращающего, "завистливого" и мстительного зла ("Бесы" Ф. М. Достоевского, "Мелкий бес", Ф. К. Сологуба, образ черта-"ферта" в пов. Л. М. Леонова "Конец мелкого человека" и др.).

Лит.: Дурново Н. Н. Легенда о заключенном бесе в византийской и старинной рус. лит-ре // В сб.: Древности. Труды Славянской комиссии Императ. Моск. археологич. об-ва. Т. 4. Вып. 1. М., 1907. С. 54-152; Спасский А. Вера в демонов в Др. Церкви и борьба с ними // Богосл. вестник. 1907. Т. 2. С. 357-391; Максимов С. В. Нечистая, неведомая и крестная сила. СПб., 1903.